Перебирая свой архив, я нашёл там старый каталог выставки с названием «Групповая выставка произведений московских живописцев».

Мне было 27 лет, когда в декабре 1978 года в выставочном зале МОСХа в Москве, на Кузнецком мосту, открылась эта выставка. Успех её был ошеломляющим. На вход стояла длинная очередь, а в залах, как говорится, яблоку негде было упасть. Сами художники вынуждены были проходить на собственную выставку через чёрный ход по членским билетам. Так, собственно, попал туда и я, меня провёл мой отец, он сам был участником той выставки.

 

В подтверждение моих слов на аватаре я разместил фотографию, на которой к моему отцу выстроилась целая очередь за автографом. Справедливости ради надо сказать, что подобные очереди выстраивались не только к художнику Владимиру Георгиевичу Гремитских, но и к другим участникам выставки, сейчас, к сожалению, вследствие наплевательского отношения нашего правительства к культуре собственной страны полузабытым, а тогда широко известным советской публике.

 

Впоследствии, в буквальном смысле «по просьбам трудящихся», как тогда принято было говорить, «Выставка 12 московских живописцев», а именно это название она приобрела в обиходе, была повторена там же в 1982 году.

 

Следует отметить, что советские зрители занимали куда более активную гражданскую позицию, чем современные «россияне». Например, именно они, простые советские люди, которых наши гнусные либералы, перевирая фразу Сталина, ещё недавно именовали «винтиками», а теперь уже и безо всякого Сталина, - «ватниками», сделали слабого, честно сказать, в профессиональном отношении художника Александра Лактионова Народным художником СССР и академиком.

 

Когда вскоре после войны, году в 1947 или в 1949, я точно не помню, народ увидел его «Письмо с фронта», в Минкультуры и в ЦК КПСС посыпались тысячи и тысячи писем от самых простых людей – мол, как так, почему художник, создавший такую картину, до сих пор не Народный, не академик, и даже не Заслуженный? Мы кровь за Родину проливали, художник о нас, о фронтовиках, о нашей жизни, о наших семьях картины создаёт, а всякие тыловые крысы, окопавшиеся в народном Министерстве культуры и в Академии художеств ему ходу не дают? Пора прекратить это безобразие! Требуем дать художнику звание Народного! Причём письма зачастую подписывали целые трудовые коллективы, и именно в подобных выражениях.

 

Не очень-то, оказывается, при Сталине люди власти боялись. Всего лет через 10-12 доярки скажут прямо в лицо Хрущёву, да ещё и на камеру: «Никита Сергеевич, а ведь пока мы Америку не догоняли, у нас и мяса, и молока вдоволь было!»

 

В конце семидесятых в стране жили те же люди. Поэтому, когда маститый по тому времени критик, доктор искусствоведческих наук (было и такое звание), некий Андрей Дмитриевич Чегодаев, решил заработать себе очки, разгромив выставку известных в то время и любимых зрителями художников, о которой идёт речь, он получил решительный отпор именно от «народных масс» (позволю себе применить ещё один распространённый термин тех лет).  

 

Дело в том, что на выставке почти отсутствовали так называемые «тематические картины», то есть большие, как правило, по формату полотна на идеологические темы, так называемый «социалистический реализм», а присутствовали почти исключительно натурные пейзажи, натюрморты и портреты. Это дало повод А. Чегодаеву огульно обвинить без исключения всех участников выставки ни больше, ни меньше как в «плагиате», заявить что всё их творчество слепое подражание художникам XIX века, что, мол ни в одной картине всех двенадцати художников даже своего индивидуального почерка, и того нет, и т.д., и т.п.

Несмотря на то, что статья А. Чегодаева и была то напечатана не в «Правде» или в «Известиях», а всего лишь в малотиражке «Московский художник», о ней каким-то образом узнала, что называется, вся Москва. И тут началось такое…!

 

ЦК КПСС и Минкульт накрыло лавиной возмущённых писем. Писали все – от студентов до пенсионеров и от крупных учёных до простых рабочих, шли письма и от целых коллективов – от отдельных цехов заводов, от отделов НИИ, от групп преподавателей школ и ВУЗов, от творческой интеллигенции, которая и к живописи то отношения не имела. Приходили письма и от военных, вплоть до генералов, и от милиционеров. Да, да! Не удивляйтесь, от милиционеров тоже!

 

Не надо забывать, что тогдашний министр внутренних дел Щёлоков активно поддерживал национальную культуру. Именно по его инициативе и на деньги МВД был снят знаменитый сериал о милиции «Рождённая революцией», делались заказы художникам на портреты лучших работников МВД.

 

Что же касается военных, то и по сей день существует студия военных художников им. М. Грекова. Основанная по инициативе популярных в советское время маршалов С.М. Будённого и К.Е. Ворошилова, который ещё в 20-е годы на возражение «У нас армия без штанов ходит, а мы тут будем картины малевать?» отрезал: «Стране нужны и армия, и культура.»

 

Короче говоря, отстояли советские граждане своё право любоваться на пейзажи, портреты и натюрморты любимых художников. Сами отстояли свои «права человека»!

 

А мы что? Трегулова на наших глазах нагло гнобит нашу национальную культуру. Тратит чудовищные деньги из бюджета государства на приобретение Третьяковской галереей «шедевров» никакого отношения не имеющих к нашей национальной культуре. И что? Кто-нибудь поднял свой голос? Сказал, что для этого есть Музей современного искусства? Что инсталляциям и тому подобным «произведениям» в ГТГ не место? «Народ безмолвствует.» А что бы Павел Михайлович сказал?

 

Но вернёмся к той давней выставке 12-ти московских живописцев. Как уже говорилось выше, у себя в архиве я отыскал каталог этой выставки. Так что же это была за выставка? Давайте посмотрим её каталог.

 

К сожалению, мне не удалось найти цветные фотографии всех работ, перечисленных в каталоге. Поэтому пришлось опубликовать здесь то, что нашёл. В остальных случаях я публикую здесь аналогичные картины художников, участвовавших в той выставке, сопровождая их моими комментариями. То же касается и некоторых неточностей в каталоге относительно размеров или названий отдельных картин. 

 

 

 

 

 

СПИСОК РАБОТ М.Ф. ВОЛОДИНА, УЧАСТВОВАВШИХ В ВЫСТАВКЕ

 

 

 

М.Ф. Володин на выставке работ 12-ти художников на фоне своих работ. Январь 1979 года.

 

Эта работа М.Ф. Володина «В перерыве между заседаниями» была репродуцирована в каталоге.

М.Ф. Володин «В перерыве между заседаниями» Картон, темпера. 75х100 см, 1962 г.

 

 

М.Ф. Володин «Уголок древней Москвы» Холст, масло. 90х74 см 1973 г.

 

М.Ф. Володин «Март» Оргалит, масло. 120х112 см 1970 г.

 

Помню, на той выставке экспонировалась прелестная работа Михаила Филипповича «Март», оргалит, масло. Размер этой картины был почти квадратный – 120х112 см. Она числится в каталоге, но, к сожалению, мне удалось найти только её чёрно-белую фотографию.

Чтобы дать вам представление о колористике этой работы, привожу тут аналогичную, названия которой я, увы, не знаю.

 

М.Ф. Володин «Осень золотая» Оргалит, масло. 122х103 см 1971 г.

 

Надо сказать, что само Объединение 12 московских живописцев возникло не на пустом месте. Все они были друзья по Суриковскому институту, по первому его выпуску, который по праву считается самым сильным до сих пор.

Поскольку все эти художники дружили между собой, были друзьями моего отца, то, естественно, всех их я знал лично в той или иной степени. Особенно мой отец был дружен с Николаем Николаевичем Горловым, личностью весёлой, мощной, громогласной, бурной, общительной, весьма неординарной, и с интереснейшей судьбой.

Сам он был из Омска, рано осиротел, беспризорничал, был профессиональным вором-карманником, пока не попал в знаменитую коммуну А.С. Макаренко под Харьковом, где он отличился, незаметно вытащив золотые часы из жилетного кармана знаменитого французского писателя Ромена Роллана, а когда Макаренко потребовал вернуть часы, пригрозив распустить коммуну, Колька Горлов точно также, незаметно для всех (кроме, естественно, для своих товарищей по коммуне, таких же карманников, как и он сам), положил часы обратно в карман французскому писателю, да ещё, для форсу, и цепочку часов обратно к жилетке пристегнул! Этот случай А.С. Макаренко описал в своей «Педагогической поэме», правда до конца жизни он так и не узнал, кто это сделал.

Вся эта история выяснилась на пятидесятилетии моего отца, которое отмечали у нас дома, но почему-то в марте 1967 года, хотя отец родился 14 декабря 1916 года. Но это так, к слову пришлось. Сам Н.Н. обожал, по личному его выражению, хохмить. Так вот, «для хохмы» он незаметно на глазах у всех вытащил из внутреннего кармана пиджака у отца бумажник, радостно его нам продемонстрировал, и… все мы, сидевшие вокруг круглого по форме стола, и уж тут то смотревшие на Горлова во все глаза, следя, как нам казалось за каждым его движением, так и не заметили как бумажник вернулся на место!

«Помнят пальчики то! – ржал во всё горло Н.Н., - а уж лет более чем тридцать как не воровал!» А детина он, надобно сказать, был здоровенный, и «пальчики» у него были, что твои сардельки.

 

 

СПИСОК РАБОТ Н.Н. ГОРЛОВА, УЧАСТВОВАВШИХ В ВЫСТАВКЕ

Н.Н. Горлов на выставке 12-ти художников на фоне своих работ. Декабрь 1978 года.

 

Н.Н. Горлов «Крым. Обнажённая.» Холст, масло. 50х70 см 1939 г.

 

Н.Н. Горлов «Фонтан. Нижний парк трудкомунны им. Дзержинского» 1939 г. г.

 

Н.Н. Горлов «Троицкое» Холст, масло 1939 г.

На выставке экспонировалась работа Николая Николаевича Горлова, обозначенная в каталоге как «Троицкое» Холст, масло. 60х90 см 1950 год, представлявшая собой несколько видоизменённый авторский повтор именно приводимой здесь ранней картины художника. Это я совершенно точно помню.

Как видим, работа 1939 года имеет несколько другие размеры. Она явно не 60х90 см, а менее квадратная, что ли. 

 

Эта работа Н.Н. Горлова «Пушкин в семье Раевских» была репродуцирована в каталоге.

Н.Н. Горлов «Пушкин в семье Раевских» Холст, масло. 200х170 см, 1960 г.

 

А это вполне законченный эскиз к той же картине, который, естественно, в выставке не участвовал. Как видим, даже эскиз может быть вполне завершённой и законченной работой. По-моему весьма интересно сравнить между собой оба замысла художника.

Н.Н. Горлов «Пушкин в семье Раевских» Эскиз к картине. Холст, масло. 58,5х79 см, 1960 г.

К теме «Пушкин в семье Раевских в Гурзуфе» Николай Николаевич и впоследствии возвращался неоднократно вплоть до конца своей жизни. Он вообще страстно любил поэзию, а стихи А.С. Пушкина – в особенности. Пушкинская тема, выражаясь заезженным языком, буквально насквозь пронизывает его творчество. На картинах Н.Н. Горлова можно увидеть все без исключения места России, связанные с Пушкиным.

Н.Н. Горлов «Мать» Холст, масло. 125х100 см 1957 г.

Жанровая картина, изображающая жену художника, Фриду Исаковну с сыном Костей. Сам в детстве будучи беспризорником, воспитывавшимся в знаменитой колонии Макаренко, Николай Николаевич был любящим отцом и мужем, в семье жизни не чаявшем. Любимые жена и сын послужили моделями для огромного числа его работ. С Костей я дружил со студенческих лет.

 

 

СПИСОК РАБОТ В.Г. ГРЕМИТСКИХ УЧАСТВОВАВШИХ В ВЫСТАВКЕ:

 

В.Г. Гремитских «Летом» Картон, масло. 50х70 см 1959 г.

 

В.Г. Гремитских «Рыбак» Холст на оргалите, масло; 70,5х60; 1960 год

 

В каталоге выставки картина Гремитских «Рыбак» обозначена размером 40х27 см. Однако, на нижеприводимой фотографии, где В.Г. Гремитских даёт автографы на выставке 12 московских живописцев на Кузнецком Мосту в Москве в декабре 1978 года, прямо за его головой на стене в верхнем ряду висит именно эта работа, которая, как мы видим на снимке, никак не может быть размером 40х27 см, тем более, что слева от неё висит пейзаж отца «Июль» размером 44х62,5 см, в каталоге почему-то совсем не упомянутый. Видимо, в последний момент, когда каталог был уже напечатан, отец добавил в экспозицию этот пейзаж, либо заменил им какую-то другую работу, вошедшую в каталог.

В.Г.Гремитских даёт автографы на выставке 12 московских живописцев на Кузнецком Мосту в Москве. Декабрь 1978 года.

 

В.Г. Гремитских «Июль» Холст на оргалите, масло. 44х62,5 см 1940-е годы

 

Справа от "Рыбака" висит картина В.Г. Гремитских «Улица в Гурзуфе» Оргалит, масло. 40х57 см, тоже, кстати сказать, не упомянутая в каталоге.

В.Г. Гремитских «Улица в Гурзуфе» Оргалит, масло. 40х57 см

Сразу под «Улицей в Гурзуфе» за спинами людей частично виден натюрморт отца, «Розы ночью».

В.Г. Гремитских «Розы ночью» Картон, масло. 66х50 см 1971 год

 

ДРУГИЕ КАРТИНЫ В.Г. ГРЕМИТСКИХ, ОБОЗНАЧЕННЫЕ В КАТАЛОГЕ ВЫСТАВКИ И ПРИНИМАВШИЕ В НЕЙ УЧАСТИЕ

Эта работа В.Г. Гремитских «Маркваши» была репродуцирована в каталоге.

В.Г. Гремитских «Маркваши» Картон, масло. 45х59 см 1960 г.

 

 

В.Г. Гремитских «На балконе» Картон, масло. 70х50 см 1966 г.

Тут позировала моему отцу очень красивая женщина – Елизавета Васильевна Цигаль, супруга известного советского скульптора Владимира Ефимовича Цигаля. Дело происходило в Гурзуфе, на вилле великого русского художника Константина Коровина, преобразованной в советское время в дом творчества художников его имени.

Елизавета Васильевна была светской дамой, как тогда говорили, «из бывших», никогда за всю свою жизнь не ходившая на работу, всегда пользовавшаяся услугами домработницы и понятия не имевшая о том как готовить, мыть посуду, а уж тем более, о ужас! - мыть пол. (Это, кстати, сказать, бабушка известной фотомодели Маши Цигаль.)

Владимир Ефимович, между прочим, тоже относился к первым выпускникам Суриковки, только по отделению скульптуры, был маститым скульптором с множеством званий и наград. Поэтому чета Цигалей в советское время имела возможность часто ездить за границу, в Европу, в Америку, как на всевозможные выставки, конгрессы и симпозиумы, так и просто отдыхать. Там они общались со многими всемирно известными деятелями культуры, политиками и т.д. и т.п. В общем, Елизавета Васильевна была в полном смысле этого слова светской львицей, выгодно отличавшейся от наших советских дам не только своей женской красотой и грацией, но и редкими тогда у нас зарубежными нарядами и украшениями, которые она носила, надо сказать, с присущей ей природной изящной простотой и непринуждённостью.

 

В.Г. Гремитских «Белый зонт» Холст на картоне, масло. 70х50 см 1961 г.

Картина В.Г. Гремитских «Белый зонт», обозначенная в каталоге как написанная на картоне, на самом деле - холст на картоне. Вообще, перечни картин художников в каталоге, как я думаю, всех художников-участников выставки, составлены крайне небрежно – то размеры не всегда соответствуют действительности, то год создания, то даже название работы не всегда то, что в реальности. Так, например, натюрморт Гремитских, о котором уже шла речь выше, в каталоге обозначен как «Розы ночью», а на обратной стороне этой работы, хранящейся до сих пор у меня, написано: «Розы. Ночь.» . Впрочем, советские художники, особенно первых выпусков Суриковского института, крайне небрежно относились к своим работам, особенно к натурным этюдам, редко их подписывали, а уж гранки каталога, голову даю на отсечение, никто из них не вычитывал, им это даже в голову не приходило.

Вот вам пожалуйста, «Гурзуф». В каталоге стоит «Холст, масло», а на самом деле - это холст на картоне, масло. Работа хранится в моей коллекции.

В.Г. Гремитских «Гурзуф» холст на картоне, масло; 63х49,5; 1963 г.

А вот ещё одна работа отца, «Ночная Москва», которая находится у меня в коллекции и участвовала в той выставке. В каталоге она датирована 1964 годом, а её размер обозначен как 50х70 см. На обороте же этого самого ночного этюда написано: «Ночь. Площадь Свердлова.» Картон, масло. 49х70 см 1953 год.

 

Получается как в том анекдоте про Армянское радио, которое спросили: «Правда ли, что товарищ Арзуманян выиграл в лотерею автомобиль «Волга»?» Армянское радио отвечает: «Правда, дорогой слушатель, всё истинная правда! Только, вот, совсем маленькая поправочка: не товарищ Арзуманян, а товарищ Ионесян, и не «Волгу», а «Чайку», и не автомобиль, а пылесос (был такой пылесос «Чайка» в 60-х), и не выиграл, а проиграл, и не в лотерею, а в преферанс. А в остальном – всё правильно!»

 

Вот и пойми теперь что к чему! С одной стороны, я своими глазами видел этот этюд на выставке, а с другой - то ли в каталоге его дали под другим названием, то ли по ошибке внесли туда совсем другую работу «Ночная Москва», которую я не знаю,  и которую, возможно, по инициативе выставочной комиссии, или же самого отца, заменили в последний момент на «Ночь. Площадь Свердлова.».

Расхождение в размерах на один сантиметр ( 49 см вместо 50 см в высоту) объясняется весьма просто. В советское время продавался стандартный готовый грунтованный картон для художников размером 50х70 см. Только вот реальные его размеры частенько, хотя и не всегда, бывали 49х70 см. Поэтому, когда отец, естественно, наизусть знавший свои работы, составлял список картин для выставки, он мог, что часто и бывало, просто проставить размер по памяти, как говорится, «на глазок». Просто помнил, что картонка стандартная, примерно 50х70, и всё.

В.Г. Гремитских «Ночь. Площадь Свердлова.» Картон, масло. 49х70 см 1953 г.

 

В.Г. Гремитских «Торжок. Ледоход.» Картон, масло. 50х70 см 1966 г.

 

В.Г. Гремитских «Натюрморт с рыбой» Картон, масло. 50х70 см 1968 г.

Работа В.Г. Гремитских «Торжок. Ледоход.» была репродуцирована в каталоге.

В.Г. Гремитских «Торжок» Картон, масло. 50х65 см 1970 г.

 

В.Г. Гремитских «Натюрморт с апельсинами» Холст, масло. 85х65 см 1972 г.

В.Г. Гремитских «Деревня Кишарино»

В.Г. Гремитских «Розы на стуле» Холст, масло. 71х58 см 1972 год

В.Г. Гремитских «Летний день» Картон, масло. 50х70 см 1975 г.

 

Юрий Петрович Кугач был основным организатором и, если так можно выразиться локомотивом всей выставки 12 московских живописцев. Он, единственный из всех двенадцати, был к тому времени уже четыре года действительным членом Академии художеств СССР, уже более года Народным художником СССР, за десять лет до выставки получил Государственную премию РСФСР им. И.Е. Репина, а ещё за 29 лет до этого стал лауреатом Сталинской премии второй степени.

Это теперь получить выставочный зал или же издать каталог проще простого – плати деньги, и больше ничего не надо, а в советское время всё это надо было, как тогда говорили, пробивать. Художников, как и сегодня, было много, а выставочных залов – гораздо меньше чем сейчас. Многие советские художники, не имевшие званий и наград, так за всю свою жизнь и не дождались персональной выставки. Очередь моего отца на персональную выставку, например, подошла лишь через два года после его смерти.

В этих условиях даже простое участие в любой выставке было для советских художников чрезвычайно престижным, а уж про издание каталога и говорить нечего.

 

Вот Юрий Петрович, имевший к тому времени кроме перечисленных званий ещё и орден Октябрьской Революции, один из высших орденов СССР, между прочим, отчаянно козыряя этим самым орденом наряду с другими немалыми наградами и званиями, с огромным трудом, но «пробил» эту выставку на Кузнецком мосту. Этот выставочный зал МОСХа тоже был не просто зал, а одной из самых престижных в то время выставочных площадок в стране.

 

Читатель, возможно, обратит внимание на то, что в каталоге ни Юрий Петрович Кугач, ни Виктор Григорьевич Цыплаков, о котором речь пойдёт ниже, не упомянули ни словом о своих престижных даже сейчас званиях и наградах. И это не из ложной скромности. Дело в том, чтобы поставить всех участников выставки в равное положение, пусть зритель решает, кто из нас действительно сильнее как живописец, работаем то мы для зрителя, для народа.

И зрители, посетители выставки, и те, кто по разным причинам не неё попасть не смог, простые советские люди пробили мощнейшую бюрократическую броню и настояли на повторении выставки двенадцати московских живописцев в 1982 году! Но об этом уже говорилось.

 

Кстати сказать, Юрий Петрович Кугач оказался самым большим долгожителем среди своих товарищей. Он умер в возрасте 96 лет 22 апреля 2013 года. Причём последние примерно четверть века жизни не покидал своего дома в деревне Малый Городок неподалёку от Академической дачи художников под Вышним Волочком в Тверской области.  

 

Где-то в году 2002 я последний раз побывал у него дома и в мастерской. Меня приветливо встретил  крепкий подвижный пожилой мужчина, совершенно не напоминавший 85-летнего старика в нашем расхожем представлении. В глазах его светились живость и ум, человек был в курсе всех событий и в стране, и в мире, хотя политикой он не особо интересовался. В общем, это был прежний Юрий Петрович, которого я хорошо знал ещё по Москве.

«Юрий Петрович, - спросил я его, - а обратно в Москву не тянет? Там же всё-таки Академия художеств, выставки, события художественные разные.»

«А зачем? – ответил он мне, - Вспомни Диоклетиана, тот вообще отказался возвращаться НА ЦАРСТВО, предпочитая выращивать капусту. В деревне я пишу постоянно, занимаюсь тем, что люблю, чем жил всю жизнь, а в Москве что? Суета сует. Продажей картин в Москве занимается Миша, у него тут тоже дом рядом, на плотине, ты же знаешь. Внук и внучка – тоже художники, тут, в деревне и выросли. Приезжают, общаемся, мне есть что поесть, одет, обут, пишу сколько душа просит, чего ещё желать?»

 

(Миша – это сын Юрия Петровича, художник Михаил Юрьевич Кугач, с которым я в юности, бывая часто на Академичке, был одно время дружен. А внуки – это тоже художники Иван и Екатерина Кугач, сын и дочь Михаила Юрьевича. Так что можно говорить о целой художественной династии Кугачей.)

 

К сожалению, я нашёл только две работы Ю.П. Кугача, участвовавшие в той выставке.

Эта работа Ю.П. Кугача «Весенний вечер» была репродуцирована в каталоге.

Ю.П. Кугач «Весенний вечер» Картон, масло. 49х70 см 1960 г.

 

 

Ю.П. Кугач «Зимний день» Картон, масло. 55х71 см 1971 г.

 

Если читатель обратил внимание, в списке работ Ю.П. Кугача, участвовавших в выставке, всё сплошь одни деревенские пейзажи, нет ни одной тематической картины. Вот этим и воспользовался упомянутый выше маститый критик Андрей Дмитриевич Чегодаев, человек несомненно высокообразованный и заслуженный, прошедший всю войну, бывший в окружении под Вязьмой, участвовавший в штурме Берлина, затем возглавлявший трофейную комиссию по спасению, сбору и вывозу из Германии наиболее ценных произведений искусства, в течение пяти послевоенных лет занимавший пост главного хранителя Особого фонда ГМИИ им. А. С. Пушкина, где находились картины и скульптуры из собрания Дрезденской галереи, однако в душе, видимо, яро ненавидевший всё советское.

 

Андрей Дмитриевич Чегодаев

Именно А.Д. Чегодаеву принадлежит теория разделения всей мировой культуры на «Культуру А» - высшую культуру мирового уровня, которая постоянно развивается, ведёт поиск новых стилей, направлений, где постоянно меняются художественные школы, а во главу угла ставятся средства самовыражения художника, его мысли, взгляды и интересы. Потребители такой культуры, естественно, - высокие интеллектуалы, которые водятся, понятное дело лишь на Западе, откуда к нам, лапотникам сиволапым, культура, в общем-то, и пришла.

«Культура Б» - это культура местечковая, угождающая вкусам заказчика, мимикрирующая под него, под определённую идеологию, готовая работать в любом заказном стиле. В общем, этакая холуйская культурка «Чего изволите-с?» Заказчиком «Культуры Б» является власть, а потребителем - малокультурное быдло, этакие в культурном отношении недочеловеки.

 

Так вот. Чегодаев полагал, и заявлял об этом открыто, что вся советская культура относится именно к «Культуре Б», а наиболее типичным проявлением её объявлял именно социалистический реализм.  Именно А.Д. Чегодаеву принадлежит знаменитое определение:

«Социалистический реализм — это прославление партии и правительства средствами, доступными их пониманию», очень, между прочим, популярное в 90-е годы. Сколько в этой фразе презрения! «…средствами, доступными их пониманию» Читай – примитивными средствами для примитивных людей.

 

Не буду спорить с теперь уже покойным доктором искусствоведения, между прочим защитившим в своё время диссертацию именно по творчеству кондового соцреалиста Дементия Шмаринова (на нашем доме 7 по Беговой улице академику Д. Шмаринову памятная доска установлена), но мне кажется почему-то, что под определение «Культуры Б» подпадает по крайней мере абсолютное большинство великих художников прошлого от Джотто, Рафаэля и Микеланджело до Валентина Серова и Ильи Репина, работавших исключительно по заказам. 

 

А если во главу угла ставятся средства самовыражения художника, его мысли, взгляды и интересы, то к высшей культуре, «Культуре А» получается относятся «творения» небезызвестного Энди Уорхолла с его подписями банок консервированного супа, жуткие малевания его приятеля законченного наркомана Жана Мишеля Баскии и всякие там Гриши Брускины, Эрики Булатовы и прочие Комары с Меламидами.

 

Теперь, думаю, читателю стало понятно, что так возмутило советских людей. Утончённый эстет Андрей Дмитриевич Чегодаев, пользуясь приёмами и штампами коммунистической идеологии, заявляя о безыдейности выставки 12 живописцев, пытается протащить гнилую прозападную идейку о ничтожности нашего русского искусства, натравив на него именно советских партийных чиновников, которых сам же так презирает! Не вышло. Обычные люди не дали.

 

Ну да бог с ним, с Чегодаевым. Давайте перейдём теперь к ещё одному интереснейшему живописцу, участвовавшему в той выставке.

Константин Мефодьевич Максимов, Народный художник РСФСР и лауреат двух Сталинских премий II-й и III-ей степени, у нас в стране, можно считать, что почти начисто забыт, зато его прекрасно помнят в Китае, куда он был направлен в 1954 году для обучения китайских студентов европейской реалистической масляной живописи, основателем которой в Китае он, собственно говоря, и является. Там его до сих пор именуют «русским Рембрандтом», а легендарную уже теперь «группу Максимова», куда входил 21 китайский студент, в шутку именуют «колыбелью ректоров», поскольку большая часть студентов «группы Максимова» впоследствии стала деканами и ректорами китайских художественных вузов.

Сегодня, именно благодаря Константину Максимову, масляная живопись европейского направления в Китае достигла высочайших вершин, а вот как она выглядела до него:

Гу Цунь «Девушка – машинист паровоза» Холст, масло. 1950 год

Дэн Шу «Защищай мир!» Холст, масло 1950 год

Сегодня в России покупателями картин Константина Максимова, полузабытого у нас художника, являются практически исключительно китайцы, готовые платить за них любые деньги.

Весьма печально, что мы своих собственных гениальных художников не помним, причём не только Константина Максимова, но и многих, многих других художников советского периода. А между тем, картины того же Константина Мефодьевича Максимова ещё при его жизни весьма активно приобретались и Русским музеем, и Третьяковской галереей, где они, как и картины других выдающихся советских художников, сейчас хранятся в запасниках (хорошо что хоть оттуда не выкинули), и вообще, в принципе, не выставляются.

 

Давайте посмотрим, что же представил публике на выставке 12 московских живописцев советский художник Константин Максимов, имевший уже к тому времени славу основателя школы европейской реалистической живописи в Китае.

 

Этой работы, названия которой я, к сожалению, не знаю, в каталоге нет, но насколько я помню, она участвовала в выставке.

 

Эта работа, «Портрет матери», репродуцирована в каталоге.

Максимов К.М. «Портрет матери» 1949 г.

Вот ещё одна работа К.М. Максимова, репродуцированная в каталоге выставки. В настоящее время она находится в России в частной коллекции.

Максимов К.М. «Перед экзаменом» Холст, масло. 80х95 см 1962 г.

К сожалению, у меня есть ещё только одна фотография из работ К.М. Максимова, участвовавших в той выставке – это довольно большая работа «Толедо вечером», 70х60 см, одна из шести акварелей из серии «По Испании» 1970-1974 годов, участвовавших в выставке и обозначенных в каталоге. Другие акварели из этой серии были ещё больше, например, «Фламенко» была размером вообще 90х65 см, что, насколько я понимаю, для советской акварели было в принципе не характерно. Обычно советские художники акварели если и писали, то маленькие, совсем небольших размеров.

Максимов К.М. «Толедо вечером» Бумага, акварель. 70х60 см 1970 г.

 

Василий Кириллович Нечитайло, народный художник, член-корреспондент Академии художеств СССР, лауреат Государственной премии им. И. Е. Репина, кавалер ордена Трудового Красного Знамени был известен в основном как портретист и картинщик, причём его портреты носили преимущественно жанровый характер. Тем не менее, на выставке 12 московских живописцев были представлены, за парой исключений, одни только пейзажи В.К. Нечитайло.

В 1977 году по инициативе В.К. Нечитайло в городе Сальске Ростовской области, на его родине, была открыта картинная галерея, куда стараниями того же Василия Нечитайло советские художники, графики и скульпторы безвозмездно передали в общей сложности 144 произведения живописи, скульптуры и графики. Сейчас коллекция галереи разрослась до 3030 работ, экспонирующихся на выставочной площади 504 кв. метров, а с 1982 года она официально именуется Сальский художественный музей имени народного художника В.К. Нечитайло.

В 1989 году около этого музея был установлен памятник Василию Кирилловичу Нечитайло работы скульптора Вячеслава Клыкова.

 

Памятник Василию Кирилловичу Нечитайло в Сальске

Из всех двенадцати художников-участников выставки особенно тесная дружба ещё со студенческих времён связывала Василия Кирилловича с Юрием Петровичем Кугачом, точно такая же, какая связывала Владимира Гремитских и Николая Горлова.

Юрий Петрович Кугач уже после смерти Василия Кирилловича так вспоминал о своём друге:

— В Василии будто жили два человека. Внешне он был могуч, упрям, напорист, а в душе мягок, нежен, порою раним. У него была поистине деликатная, тонкая натура. Он чудесно пел. В нём было много от скифов, которые в незапамятные времена кочевали в степи. Он не мыслил себя без донского раздолья. Горячая кровь бурлила в нём, и хотя он с годами стал, по сути, москвичом, всё же ностальгия гнала его каждый год на родину, к Дону.

 

Дело в том, что Василий Кириллович родился В Области Войска Донского, в знаменитых сальских степях в селе Воронцово-Николаевском ( сейчас оно вошло в черту города Сальска) в семье крестьянина-бедняка, который, заметив увлечение сына рисованием с раннего детства, несмотря на бедственное положение семьи, всегда дарил ему на день рождения каски, карандаши и бумагу. Впоследствии он всю жизнь отец тщательно следил за успехами сына в живописи и чрезвычайно ими гордился. Сам Кирилл Никитович Нечитайло прошёл за свою жизнь три войны. В Гражданскую он одним из первых сельчан пошёл в красные партизаны.

 

Если читатель обратил внимание, в каталоге выставки среди других картин В.К. Нечитайло есть работа «Янина балка» Картон, масло. 87х108 см. 1975 г. Так вот: именно в глубокой Яниной балке (степном овраге), неподалёку от Воронцово-Николаевского, где рос ковыль в рост человека, скрывавший и людей, и коней, в Гражданскую войну стоял отряд красных партизан в котором воевал Кирилл Никитович Нечитайло. К сожалению, фотографии этой работы я не нашёл.

 

В июле 1941 года и отец, и сын, уже были на фронте.  Отец служил у Доватора, а Василий Нечитайло вместе с моим отцом и многими другими студентами и преподавателями Суриковского института добровольцем в дивизию народного ополчения (впоследствии 18-я гвардейская) и прошёл весь горький путь отступления от Брянска до Москвы. Затем, по приказу Ставки Верховного Главнокомандования, все они были демобилизованы и отправлены в эвакуацию в Самарканд.

Закончив институт и защитив дипломную работу в Самарканде, Василий Нечитайло в 1944 году наконец-то воссоединился с отцом. Отец и сын вместе в составе конно-механизированной группы под командованием легендарного генерала И.А. Плиева громили немецко-фашистские войска в глубоких рейдах по Румынии и Венгрии, брали Будапешт и закончили войну в Чехословакии.

 

Отсюда становится понятным, почему Василий Кириллович Нечитайло всю жизнь писал большие картины на тему красной кавалерии и был известен именно как картинщик, т.е. автор так называемых тематических картин. Последней его работой стало огромное полотно «Красные партизаны».

 

Его жена Мария Владимировна Савченкова впоследствии вспоминала: «когда он окончил своё последнее большое полотно «Красные партизаны», то взял меня за руку, отвёл подальше от холста… Долго, долго стоял. Потом сказал: «Маша, запомни, это моя самая лучшая картина», — и как-то ясно и пристально посмотрел мне в глаза.»

К этой картине художник заказал огромную тяжеленную раму. Всё делали что-то не то, всё у столяров как-то не получалось. Наконец сделали так, как надо, и затонировали раму правильно, наконец-то всё нормально! Василий Кириллович, не дожидаясь никого, поднял этот огромный багет, и – разрыв сердца… Смерть наступила мгновенно. Шёл 1980 год. Художнику было 65 лет.

Последняя картина В.К. Нечитайло «Красные партизаны» Государственная Третьяковская галерея

В.К. Нечитайло «Улица в Бахчисарае» Картон, масло. 80х100 см. 1977 г.

 

В.К. Нечитайло «Южная ночь» Картон, масло. 79х100 1969 г.

 

В.К. Нечитайло «В Верхнем Чегеме» Оргалит, масло. 100,5х79 см 1969 г.

В каталоге картина В.К. Нечитайло «В Верхнем Чегеме» числится почему-то как написанная на картоне, хотя на самом деле она была написана на оргалите, что хорошо видно на фотографии.

 

Выше я назвал самым большим долгожителем среди всех двенадцати художников Юрия Петровича Кугача, однако, как выяснилось, ошибся. Коренная казачка из старинного рода Иловайских Мария Владимировна Савченкова прожила 99 лет, 6 месяцев и 6 дней (05.09.1917-23.03.2017). Родилась она в столице донского казачества Новочеркасске, а со своим мужем, Василием Кирилловичем Нечитайло, познакомилась в 1939 году в Москве, в Суриковском институте.

Это была удивительная, нежно любившая друг друга пара, объединённая помимо высоких чувств ещё и страстной, доходящей до самозабвения, увлечённостью живописью. Они просто не могли помыслить себя без холста и красок.

Василий Кириллович Нечитайло и Мария Владимировна Савченкова

Василий Кириллович был фактически основателем художественного музея в Сальске. Мария Владимировна же числится среди основателей картинной галереи на хуторе Пухляковском, тоже в Ростовской области. В немалой степени её стараниями экспозиция Пухляковской картинной галереи выглядит достойной и крупного города.

На хутор Пухляковский супруги ездили каждый год. Там у них был дом и мастерская. И вот однажды выглядывает Мария Владимировна в окно и видит, что к ним приехала на велосипеде девушка-почтальон, почту привезла. Зовёт мужа: «Ой, Вася, погляди! Да она как солнышко! Вся светится!»

Василий Кириллович тут же, не откладывая в долгий ящик, единым духом написал пожалуй что самую свою известную картину «Любочка-почтальон».

В.К. Нечитайло «Любочка-почтальон» Холст. Масло.

Центральное место в творчестве Марии Владимировны занимали темы семьи и материнства, хотя на этой выставке они были почему то мало представлены.

 

Эта работа М.В. Савченковой «В ауле» была репродуцирована в каталоге выставки.

Мария Владимировна Савченкова «В ауле» Картон, масло. 50х70 см 1968 г.

 

Мария Владимировна Савченкова «Дворик в Молдавановке» Картон, масло. 50х70 см 1971 г.

Не знаю, на каком основании некоторые ставят свои штампы на фотографии картин, на которые они никаких авторских прав не имеют.

 

Мария Владимировна Савченкова «Материнство» Холст, масло.

Этюд именно к этой картине под названием «Материнство. Этюд к картине.» Картон, масло. 70х50 см. 1970 год участвовал в выставке.

 

В той выставке на Кузнецком мосту принимали участие две супружеские пары художников – Василий Нечитайло и Мария Савченкова, Юрий Кугач и Ольга Светличная. Только Василий и Мария познакомились в институте, а Юрий и Ольга – ещё когда вместе учились в московском художественном училище памяти 1905 года. Потом оба поступили в Суриковский.

Обе пары прожили вместе долгую и счастливую жизнь, наполненную взаимопониманием и творчеством, обе стали родоначальниками целых творческих династий живописцев и дружили семьями. Но тут уже Юрий Петрович значительно пережил жену, на целых 16 лет.

Ольгу Григорьевну я помню в основном по юношеским воспоминаниям об Академичке рядом с которой у них с Юрием Петровичем был большой дом с мастерской. Я частенько видел, как она пишет какой-нибудь пейзаж где-нибудь не больше чем в получасе ходьбы от их дома. Той же тактики придерживался и Юрий Петрович, когда работал не пленэре. Каждый из них написал огромное количество пейзажей. И всё рядом с домом! И ни одного одинакового нет! Кто не бывал в деревне Малый Городок, тот никогда и не догадается, что вся эта уйма видов найдена вокруг одной и той же небольшой деревеньки с десяток домов. Чудеса, да и только!

Ольга Григорьевна, насколько я знаю, была чистой воды пейзажистом, никогда не писала ничего кроме натурных пейзажей. Иногда муж и жена выбирались на пленэр вместе. Вот живое свидетельство этому:

Юрий Петрович Кугач «Ольга на этюдах в лесу» Картон, масло. 1959 г.

 

Эта работа Ольги Григорьевны Светличной «В марте» была репродуцирована в каталоге выставки. В данном случае это обложка каталога персональной выставки Ольги Григорьевны, состоявшейся значительно позже.

Ольга Григорьевна Светличная «В марте» Холст, масло. 55х45 см 1968-1969 г.

 

Ольга Григорьевна Светличная «Весной в лесу» Оргалит, масло. 48х60 см 1958 г. Белгородский художественный музей

 

Ольга Григорьевна Светличная «Осень» Холст, масло.

 

Ольга Григорьевна Светличная «Полянка в лесу» Холст, масло. 50х60 см 1960 г. Белгородский художественный музей

 

Николай Константинович Соломин отличался от своих товарищей по объединению 12 московских художников приверженностью скорее к натурализму, чем к реализму. Современному зрителю его манера напомнит скорее Александра Шилова. Николай Константинович обладал филигранной техникой рисунка. В картинах маслом он старался максимально приближённо скопировать натуру, повторяя каждую деталь буквально так, как она была в реальности, стремясь к фотографической точности. Вот яркий пример: его работа   «Натюрморт с гипсовым барельефом» репродуцированная, кстати сказать, в каталоге выставки. Согласитесь, не совсем понятно, то ли это картина художника, то ли фотография настоящего гипсового барельефа.

Николай Константинович Соломин «Натюрморт с гипсовым барельефом» Оргалит, пастель. 100х70 см 1974 г.

 

«Натюрморт с раками» тоже был репродуцирован в каталоге выставки.

Николай Константинович Соломин «Натюрморт с раками» Картон, масло. 48х75 см 1977 г.

 

Николай Константинович Соломин «Зима» Картон, масло. 50х70 см 1975 г.

 

В 1935 году простой вятский паренёк по окончании строительного техникума пришёл на строительство московского метро. Так что перед нами один из первых героических советских метростроевцев. Правда, строил метро Иван Сошников недолго, уже в следующем 1936 году поступил в только что образованный тогда Суриковский институт.

 

Про самый первый набор студентов в этот художественный ВУЗ стоит сказать особо. Тогда отбирали будущих студентов исключительно по их таланту, по способностям к рисованию, лучших из лучших, невзирая ни на что иное, даже из семей сосланных «врагов народа» (Клавдию Тутеволь, например. Правда, она монументалист, и в этой выставке не участвовала). Иных даже сразу зачисляли на второй курс! Считали, что на первом курсе им учиться уже нечему. Поэтому по праву первый выпуск Суриковского считается самым сильным выпуском из всех наших художественных ВУЗов до сих пор. Именно к этому выпуску принадлежали все двенадцать участников выставки.

 

В институте Иван Сошников стал самым любимым учеником у некогда знаменитого профессора Александра Александровича Осьмёркина, который даже написал портрет Ивана Сошникова. Было это в 1946 году, уже после того, как его ученик уже вернулся с войны и закончил институт.

Александр Александрович Осьмёркин. Автопортрет.

Возможно, взаимная симпатия учителя и ученика объяснялась не только страстной увлечённостью живописью того и другого, но и определённым сходством характеров. Иван Сошников был человек очень приятный, добрый и какой-то, я бы сказал, тёплый. Правда, был он весьма мнительный, но с другой стороны прекрасно понимал эту свою «чудинку» и поэтому всегда, когда он говорил о своих подозрениях, у него в глазах светилась этакая лукавинка.

 

А вот как характеризовал А.А. Осьмёркина его коллега Александр Дейнека: «Рассеянный мягкий лирик, любитель поэзии, человек абсолютного живописного слуха, артист без всякого „делячества“, беззаветно влюблённый в искусство… Он прошёл через нас Дон Кихотом в искусстве».

 

Иван Сергеевич, единственный из всех двенадцати художников, никогда не был женат. Детей у него не было.  Видимо отчасти и поэтому этот тонкий лирический пейзажист сегодня совершенно забыт, и мало кому известен, даже среди искусствоведов.

 

Несмотря на то, что в институте А.А. Осьмёркин выше всего ставил и восхищался именно натюрмортами своего ученика, Иван Сергеевич Сошников всю жизнь впоследствии писал практически исключительно одни пейзажи. Натюрморты он ставил крайне редко, а уж о его портретах или, тем более, о больших тематических картинах, я лично вообще никогда не слышал.

Как и мой отец, Иван Сергеевич был тонкий колорист. Пейзажи писал исключительно с натуры, а в мастерской лишь поправлял их, что-то либо дорисовывая, либо, наоборот, убирая лишнее.

 

Фотографий работ И.С. Сошникова, участвовавших в той выставке я не нашёл, однако хочу дать здесь несколько пейзажей, дающих представление о его творчестве.

Иван Сергеевич Сошников «Августовский вечер» 1975 г.

 

Иван Сергеевич Сошников «Осенняя река» 100х75 х.м. 1963 г.

 

Иван Сергеевич Сошников «Облака над стерней» Холст, масло. Плёсский музей-заповедник

 

Иван Сергеевич Сошников ««Весна в лесу» 89х96 х.м. 1978 г.

 

Иван Сергеевич Сошников «Тёплый май» Холст, масло. 1975 г.

 

Николая Павловича Толкунова я хорошо помню. Часто встречал его на Масловке, где у него, как и у моего отца, была мастерская. С Николаем Павловичем я общался мало. Не помню, чтобы он бывал у нас в гостях, зато с его дочерью Женей мы подружились ещё летом 1967 года, когда мы и Толкуновы жили на Академической даче художников в одном домике на две семьи, стоявшем над лодочной станцией Академички на берегу реки Мсты.

Женя Толкунова стала прекрасным реставратором масляной живописи. Сейчас я пользуюсь её услугами как реставратора, и всем рекомендую. Кстати, её сын Андрей пошёл по стопам своей мамы, он тоже реставрирует живопись.

Вот перед вами Женя в детстве. Не знаю, правда, зачем галерея «Форма» испортила фотографию этой работы своим штампом, не имея никакого авторского права на работы Н.П. Толкунова (Уж это-то мне хорошо известно!)

Николай Павлович Толкунов «Женечка» Картон, масло 25х34,5 см 1956 г.

На открытии выставки. В центре стоит Н.П. Толкунов.

На фотографии слева, над головой сидящей на стуле женщины висит вот эта работа Н.П. Толкунова.

Николай Павлович Толкунов «Загорск»

 

А эта работа Н.П. Толкунова обозначена в каталоге выставки.

Николай Павлович Толкунов «Зимний этюд» 70х50 см 1964 г.

 

В 1964 году Николай Павлович Толкунов ездил во Францию, был в Париже, Марселе и Ницце. На выставке было представлено шесть небольших этюдов из этой поездки. Здесь я публикую один из этюдов французской серии, в той выставке, правда, не участвовавшем.

Николай Павлович Толкунов «Старый город» Холст, масло 38х46 см 1964 г.

 

На выставке двенадцати Н.П. Толкунов представил в основном небольшие этюды и портреты, хотя он писал и большие тематические картины, которые в той выставке не участвовали. Вот одна из них, репродуцированная, кстати сказать, в своё время на открытке:

Николай Павлович Толкунов «В. И. Ленин и Ф. Э. Дзержинский слушают доклад военного комиссара пограничной охраны П. Ф. Федотова. 1918 год» Холст, масло. 1959 г. Центральный музей пограничных войск

 

На выставку Николай Павлович дал всего два натюрморта: "Натюрморт с рыбой" 1956 г. и "Букет золотой шар" 1969 г. Их фотографий я не нашёл, но чтобы дать читателю представление о натюрмортах с цветами Н.П. Толкунова привожу здесь его небольшой натюрморт "Белые розы" в выставке не участвовавший.

 

Николай Павлович Толкунов «Белые розы» Картон, масло. 1960-е годы, 36см x 28см

 

 

Виктора Григорьевича Цыплакова я почти не помню, зато хорошо знаю его сына – Григория Цыплакова-Таёжного. Григорий учился в Суриковском институте у своего отца, а после смерти Виктора Цыплакова сын унаследовал мастерскую отца на Верхней Масловке. Так что на этой фотографии мы видим мастерскую, в которой когда-то работал Виктор Григорьевич Цыплаков.

 

Художник Цыплаков-Таёжный Григорий Викторович у себя в мастерской в Москве на Верхней Масловке.

 

А вот это Гриша Цыплаков-Таёжный в детстве:

 

                                                    (Эта работа в выставке не участвовала)

 

Виктор Григорьевич Цыплаков «Георгий Нисский» Холст, масло. 100х80 см 1955 г.

                                               (Художник Георгий Нисский)

 

Виктор Григорьевич Цыплаков «Жена» Холст, масло. 100х90 см 1975 г.

                                      (Портрет жены Виктора Григорьевича Цыплакова)

 

Виктор Григорьевич Цыплаков «П.А. Радимов Холст, масло. 50х35 см 1953 г.

                              (Портретхудожника Павла Радимова)

 

Виктор Григорьевич Цыплаков «Могила Борисова-Мусатова» Холст, масло. 50х35 см 1951 г.

                                   (Могила художника Борисова-Мусатова в Тарусе.)

 

На выставке двенадцати экспонировалась работа В.Г. Цыплакова "Зима" Холст, масло. 70х50 см 1968 г.

Её фотографии я не нашёл, но чтобы дать читателю представление о ней, подобрал фотографию аналогичной по колористике работы.

 

Виктор Григорьевич Цыплаков «Зимка» Картон, масло. 70х49 см 1964 г.

 

Аналогичным образом я подобрал и похожую по колористике и манере исполнения работу к небольшому этюду "Гурзуф" Картон, масло. 50х35 см 1950 года, экспонировавшемуся на той давней выставке.

Как видите, обе замены получились вертикальные, хотя выставленные на выставке были горизонтальными.

Но, это, по-моему, не так уж и важно, и там, и там, изображены зима и гурзуфская улочка, главное, что они и по колориту, и по манере исполнения похожи.

 

Виктор Григорьевич Цыплаков «Улица в Гурзуфе» Холст, масло. 1976 г. Частная колллекция.

 

Читатель удивится, но именно Виктор Григорьевич Цыплаков из всех двенадцати участников выставки на Кузнецком мосту может по праву считаться столпом социалистического реализма. Именно его историко-революционная картина «В.И. Ленин в Смольном» в советское время активно тиражировалась где только можно - на открытках, на марках, плакатах, значках, сувенирах... Только что на советских деньгах её не было. Людям старшего поколения эта работа знакома просто до боли, как говорится.

 

Виктор Григорьевич Цыплаков «В.И. Ленин в Смольном» Холст, масло. 1947 г. Центральный музей В.И. Ленина, Москва.

 

А вот ещё одна его хрестоматийная работа:

 

Виктор Григорьевич Цыплаков «В.И. Ленин с крестьянами» Холст, масло. 1959 г.

 

Авторами ещё одной хрестоматийной картины соцреализма сталинского времени являются сразу три художника из объединения двенадцати.

 

Ю. Кугач, В. Нечитайло, В. Цыплаков «Великому Сталину Слава!» Холст, масло. 70х99 см 1950 г.

 

Как только эту картину по сю пору не клеймят наши "либералы"! И апофеозом холуйства, и бездарной мазнёй, и чёрт знает чем ещё. И невдомёк дурням, что никто из авторов этой картины и в КПСС то отродясь не состоял! Уж кто, кто, а я это отлично знаю. А сами так нарисовать не пробовали? ))))

Впрочем, ведь и вождей можно рисовать по-разному, сравните качество:

Ли Ци и Фынь Чжэнь «Великая встреча» Холст, масло. 1950 год

Не думаю, чтобы художники Ли Ци и Фынь Чжэнь нарочно изготовили заведомую халтуру, они наверняка очень старались, но вот мастерства им явно не хватало.

 

Какое было время, такие темы были и у картин художников. Веласкес то ведь не имама сарацинского рисовал, а Папу Римского, и не султана турецкого, а короля испанского! Интересно почему? Раболепен был? Так вон его, паразита, из Прадо да из Лувра! Повесить на место картин этого средневекового мракобеса шедевры свободного Энди Уорхола! 

Смеётесь? А ведь плакать надо! 

Думаю, никто из дочитавших до конца эту статью, не поставит под сомнение мастерство художников из объединения двенадцати московских живописцев. И когда, наконец, мы все поймём, что не надо выплёскивать из корыта вместе с водой и ребёнка! Идеологии и вожди уходят, а искусство остаётся. Иногда тех или иных деятелей и помнят лишь потому, что они запечатлены на картинах художников и в мраморе скульпторов. 

Кто бы сейчас помнил мелкого князька Лоренцо Медичи Великолепного? Великолепным он смотрелся лишь на фоне микроскопических княжеств Италии и Германии той поры. 

 

Любой народ отличают от другого две вещи: язык этого народа и культура этого народа. Неотъемлимой частью культуры является в том числе живопись. Отрицая живопись советского времени только лишь из-за того, что она была советская, мы отрицаем собственную культуру. А без культуры мы никто, и звать нас никак. 

 

Вот убрали недавно в Праге памятник её освободителю, маршалу И.С. Коневу. Так ведь что сделали? Не архивы сожгли, не газеты, где он упоминается, а ПРОИЗВЕДЕНИЕ СКУЛЬПТОРА! ПРОИЗВЕДЕНИЕ ИСКУССТВА убрали!

"Логика" какая? Конев чей маршал был? Сталинский! А Сталин кто? Ясное дело, плохой он был, редиска, гад в общем. Нам про это всю правду как есть аж ещё Никита Хрущёв рассказал. (И чехам, кстати, тоже.) Так что же от сталинского маршала хорошего может быть? Ясное дело, оккупант, а не освободитель! Так долой ему памятник! Как Вам такая логика?

 

Когда хотят переписать историю, борются первым делом с искусством - ломают памятники, запрещают книги, кинофильмы, выбрасывают на помойку или в лучшем случае убирают в запасники картины художников, как это, кстати сказать, у нас в Третьяковской галерее Зельфира Исмаиловна делает. С какой целью интересно?

 

Впрочем, это тема уже для отдельного исследования. Но факт остаётся фактом - Китай тратит по миллиарду юаней в месяц на поддержку и пропаганду собственной культуры как внутри своей страны, так и за рубежом. В том числе современной китайской масляной живописи, у истоков которой стоял наш, советский художник, Константин Максимов память которого в Китае свято чтут.

 

Так может быть и нам пора последовать их примеру? Но мы упорно продолжаем плевать себе в лицо, гнобя собственное изобразительное искусство. Не желаем знать правду о том, какой духовный мир был у наших отцов и дедов, бездумно веря пропагандистским байкам, придуманным Никитой Хрущёвым, у которого у самого были руки по локоть в крови. 

В советское время никому бы и в голову не пришло осквернять и сносить наши памятники. Госдепу США и в страшном сне не приснилось бы закрывать наши диппредставительства, а их здания и территории присваивать себе.

И не потому, что была Советская Армия, российская по оснащённости и боеспособности не хуже, а потому, что тогда всему миру было известно что у нас есть своя Великая Культура, а так хамски обращаться с культурной нацией как-то вроде бы и неприлично.

Великая Культура, от которой мы теперь сами же открещиваемся. Так кто же нас, дикарей, у которых, как мы сами, получается утверждаем, культурная традиция прервалась аж 100 лет назад, уважать будет? А не уважают, значит и не боятся. Ну скажите, вы то сами будете особо бояться обезьян с ракетами? 

 

Пару дней назад видел я по телевизору один сюжет. Финляндия, как и мы, в связи с COVID-19 сидит по домам на самоизоляции. Так вот, ходит по Хельсинки полицейский констебль, патрулирует. У него великолепный баритон, и для поддержки духа обывателей он громко поёт на финском языке знаете что? Нашу советскую песню "Я люблю тебя жизнь"! Она была написана ещё в 1956 году! В начале 1960-х эта песня была чрезвычайно популярна, и Юрий Гагарин даже настаивал на том, чтобы её взять с собой в космос в магнитофонной записи, утверждая, что это его любимая песня.

Вот тот самый финский полицейский Петрус Шредерус (PetrusSchroderus):

https://yandex.ru/news/story/VIDEO_Finskij_policejskij_spel_pesnyu_YA_lyublyu_tebya_zhizn--6e65867c4f46038068106245889ff430?fan=1&from=newswizard&persistent_id=94821147&wizard=story

 

Или попробуйте наиграть в любой стране мира "Пусть всегда будет солнце". Старшее поколение тут же вспомнит её слова каждый на своём языке.

Всё это результат того, что советское правительство, в противоположность нынешнему, направляло немалые средства на поддержание нашей национальной культуры, хотя и тратило непомерные деньги на военную технику.

Начиная ещё с конца 1920-х годов, когда государством были организованы первые советские художественные выставки в Америке, и заканчивая брежневским застоем, все наши правительства прекрасно понимали, что национальная культура это не только гордость людей за свою страну, но и своеобразный моральный Щит Родины, мощнейший фактор влияния, международный престиж страны.

Вот хорошо бы это понять современным российским политикам!

 

Во времена Л.И. Брежнева в самом центре Москвы, на Смоленской площади, прямо напротив здания МИДа, находился Художественный салон по экспорту Художественного Фонда СССР. Он занимался экспортом советской живописи, графики, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, его популяризацией и продажей за границей, организацией художественных выставок по всему миру. 

Какое значение этой организации придавало советское правительство видно даже из его места расположения - в здании МИД тогда находилось и Министерство внешней торговли СССР.

 

В США существует три частных музея советской живописи, в южнокорейском городе Пусан через год должен открыться огромный русский культурный центр где будет музей именно советской живописи.

Лично мне известно о существовании коллекционеров в Японии, в США и во Франции, которые коллекционируют исключительно советскую живопись. То, что нашу живопись советского периода всё ещё помнят, знают и любят за рубежом до сих пор, заслуга именно Художественного салона по экспорту и грамотной политики в области культуры советского правительства.Без идеологических перегибов тогда, конечно же не обходилось, но сейчас речь не об этом.

 

Вы когда-нибудь задумывались над тем, когда и почему на Западе началась вакханалия по сносу и осквернению памятников нашим воинам, которые освободили всю Европу от нацистских захватчиков?

Ровно тогда, когда у нас появился Бессмертный Полк. А почему? Да потому, что у нас в идеологическом отношении ничего нет кроме действительного массового героизма, действительно массового самопожертвования во имя Родины. Но не нашего героизма и не нашего самопожертвования, а наших предков!

Кроме этого в идеологическом плане нам нечего предъявить миру. 

У современной России нет никакой идеологии. Ну не Православие и Народность же в самом деле! У нас нет никаких духовных скреп. Мы de facto отрицаем целый пласт нашей национальной культуры. Почти весь ХХ век! А между тем, одной из таких мощных духовных скреп могла бы стать именно наша национальная традиция в культуре. И крыть тут нашим "партнёрам" было бы нечем!

 

Как можно в Третьяковской галерее, изначально задуманной как музей национального русского изобразительного искусства, выставлять явных эпигонов искусства западного, никакого отношения к нашей национальной традиции не имеющих! Для этого в Москве есть Музей современного искусства.

 

Так называемое "современное искусство" со всеми его инсталляциями и хэппенингами - продукт чистой коммерции. Оно никак не связано ни с одним народом, даже близко не выражает ни одной национальной идеи, европейской, кстати, тоже. Это чистой воды инструмент финансовых инвестиций, основанный на откровенном шарлатанстве. 

Пришло оно к нам из Германии, прямо вместе с Казимиром Малевичем, и именовалось тогда Авангардом. Вторая волна этого "искусства" накрыла нашу страну в 90-е, и пришла опять-таки с Запада.

Объявлять "современное искусство" высшей, наиболее значимой и передовой формой искусства для нашей страны особенно неприемлемо и даже опасно. Объясню почему.

Оставим в покое вопрос о том, искусство это или шарлатанство, но обратим внимание на то, как это подаётся.

В Европе изобразительное искусство, достигнув ослепительных вершин в Греции и Риме, в средние века пришло в упадок. Затем, со времён Джотто стало постепенно развиваться. Оно, мол, развивалось, развивалось, и достигло ещё больших вершин чем когда-то в Риме и Греции в виде всяких там инсталляций, хэппенингов, полос, кругов на холстах и т.д. потому, что, мол, это выражает личность художника-творца - человека. А то, что этот "творец" в жизни может быть законченным наркоманом, алкоголиком и педофилом одновременно значения не имеет.

Итак, преемственность европейского визуального искусства очевидна. Это (вспомним профессора А.Д. Чегодаева) «Культура А» - высшая культура мирового уровня, которая постоянно развивается, ведёт поиск новых стилей, направлений, где постоянно меняются художественные школы, а во главу угла ставятся средства самовыражения художника, его мысли, взгляды и интересы.

 

А что же в России? Начиная с парсун времён Алексея Михайловича это явная «Культура Б» - культура местечковая, угождающая вкусам заказчика, мимикрирующая под него, под определённую идеологию, готовая работать в любом заказном стиле. (А.Д. Чегодаев)

Откуда пришло в Россию так называемое "современное искусство"? С Запада. Следовательно, сколько русские у себя инсталяций и т.д. не устраивай, они всё едино эпигоны, подражатели. 

А следовательно, если эти русские уж 100 лет как никакого истинного искусства не имеют, да и теперь лишь западным образцам подражать могут, то всё это, как ни изголяйся они там, а «Культура Б». 

А что это за народ, у которого только что «Культура Б» и есть? То есть нация, по сути не имеющая своей самобытной, оригинальной культуры? Правильно - обезьяна с гранатой! (Пардон, с ракетами.)

 

Крепко нам надо, а особенно нашим правителям, об этом задуматься! Сегодня против России развязана самая настоящая масштабная идеологическая война, которую, как ни крути, а мы проигрываем вчистую.

Один Бессмертный Полк позиций не удержит. Про спортсменов и говорить нечего.

 

В запасниках Третьяковской галереи, да и других музеев страны, пылятся сотни тысяч высокохудожественных первоклассных произведений нашего изобразительного искусства советского периода, и не только. Давно пора вынуть их оттуда и предъявить широкой публике, и нашей, и зарубежной.

В собрания музеев, а уж Третьяковской галереи в первую очередь, следует закупать не "творения" западных эпигонов за бешеные деньги, а лучшие произведения лучших современных живописцев, графиков и скульпторов, следующих реалистическим традициям русской и советской художественной школы. Благо ещё не перевелись таланты на Руси.

Неплохо бы было нашему государству возродить и Художественный салон по экспорту со всеми его функциями. Прибыльное дело, кстати!

А где у нас планы открыть к 75-летию Победы в Третьяковской галерее и во всех художественных музеях страны выставки советских художников-фронтовиков? Провести такие выставки в максимальном числе стран мира?

Я понимаю, что короновирус, но Парад Победы точно проведут, Храм Победы точно откроют, хоть и отложили эти очень даже нужные мероприятия. И что мы видим?

Армия есть. Религия есть. А культуры - нет!

Половцы и печенеги тоже храбро воевали и усердно молились. Так чем мы от них отличаемся?

 

Знают ли англичане, что в самый разгар блокады в Ленинграде была издана биография Исаака Ньютона?

Вот бы удивились насколько глубоко в этих русских культура сидит, если они с голоду умирают, и в это самое время о наших, английских, учёных книги печатают!

Возьмите, да и подарите экземпляр этой книги Борису Джонсону к 75-летию нашей общей Победы. Мощный будет идеологический залп!

 

Советские художники, скульпторы, графики, как и все советские люди, в годы Великой Отечественной войны воевали на фронте и, в отличие от фронтовиков других специальностей, оставили после себя вполне материальные произведения искусства, зачастую высочайшего художественного уровня, где отражено их мироощущение, их души. Аналогично мироощущение автора можно передать только в литературе.

Печально я гляжу на наше поколенье...

 

 

Александр Гремитских

 

22 апреля 2020 г.

 

Самоизоляция.